Спасите Наши Души : Библиотека

В нашей Библиотеке хранятся статьи по психиатрической тематике, а также немного других материалов.

К списку публикаций

Серотонин и триптофан как нейромолекулярные биомаркеры тревожных расстройств в зависимости от гендерной принадлежности

рубрика: Проблемные статьи, дата и время: 18.06.2019 20:06:24

Найда Александра Валерьевна

Naida Alexandra Valerievna

Студентка

Student

Ростовский государственный медицинский университет

Rostov State Medical University

Санников Александр Николаевич

Sannikov Alexander Nikolayevich

Ассистент

Assistant

Ростовский государственный медицинский университет

Rostov State Medical University

СЕРОТОНИН И ТРИПТОФАН КАК НЕЙРОМОЛЕКУЛЯРНЫЕ БИОМАРКЕРЫ ТРЕВОЖНЫХ РАССТРОЙСТВ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ГЕНДЕРНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ

SEROTONIN AND TRYPTOPHAN AS NEUROMOLECULAR BIOMARKERS OF ANXIETY DISORDERS DEPENDING ON SEX

Аннотация: Тревожные расстройства являются широко распространенными в мире заболеваниями, причём большинство из них чаще всего встречается у женщин. Данный факт обуславливает интерес поиска различий в патогенезе тревожных расстройств в зависимости от гендерной принадлежности. В данной статье рассмотрена роль серотонина и триптофана как нейромолекулярных биомаркеров тревожных расстройств, обуславливающих половые различия.

Ключевые слова: серотонин, триптофан, тревожные расстройства, нейромолекулярные биомаркеры

Abstract: Anxiety disorders are widespread diseases in the world, and most of them are inherent in women. This fact determines the interest of finding differences in the pathogenesis of anxiety disorders, depending on gender. This article discusses the role of serotonin and tryptophan as neuromolecular biomarkers of anxiety disorders causing sex differences.

Key words: serotonin, tryptophan, anxiety disorders, neuromolecular biomarkers

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) сообщила, что в 2015 году тревожные расстройства заняли шестое место среди всех психических и соматических заболеваний во всем мире как причина утраты трудоспособности [1].

Согласно МКБ-10, рубрика тревожных расстройств включает:  фобические тревожные расстройства (F40), т.н. другие тревожные расстройства (F41), куда входят паническое расстройство (F41.0), генерализованное тревожное расстройство (F41.1) и смешанное тревожное и депрессивное расстройство (F41.2) [2].

Распространенность тревожных расстройств разной степени тяжести составляет не менее 5% в человеческой популяции. В России частота встречаемости колеблется от 5 до 12% [3], в Соединенных Штатах Америки (США)  и Европе тревожные расстройства регистрируются примерно у 2% — 3% взрослого населения и подростков в течение 12-месячного периода, а также у 0,4% детей до 14 лет. Необходимо отметить, что большинство тревожных расстройств чаще встречается у женщин. Например, у лиц женского пола чаще, чем у мужчин, возникают панические атаки [4].  Подавляющее большинство людей, испытывающих патологическую тревогу – лица молодого возраста от 18 до 45 лет.

Генерализованные тревожные расстройства диагностируются в 0,4—3,6% от общей популяции в течение 12-месячного периода. Еще раз отметим, что женщины составляют 55 — 60% от всех пациентов с данным диагнозом [4].

Различные фобии (в том числе, социальные и профессиональные) также являются распространенным в человеческой популяции диагнозом: в течение 12-месячного периода заболевание регистрируется примерно в 7-9% населения в США, около 6% в Европе и 2% -4% азиатского, африканского и латиноамериканского населения, при этом подавляющее большинство из них составляют женщины [4].

Таким образом, из новейших эпидемиологических данных можно сделать вывод, что, какова бы ни была форма тревожных расстройств, соотношение женщин и мужчин составляет 2:1 соответственно. Данный факт обуславливает интерес и актуальность поиска нейробиологических маркеров, лежащих в основе этих различий [3, 4].

Пол человека является совокупностью биологических, физиологических, психических, поведенческих и социальных  признаков, определяющих принадлежность индивидуума к мужчинам или женщинам. Изучение половых различий в патогенезе развития и клинической картине заболеваний (в частности, тревожных расстройств) необходимо для более тонкого и дифференцированного подхода к диагностике и лечению данных состояний, а также профилактике осложнений. Многочисленными исследованиями доказано, что существуют обусловленные полом различия в метаболизме нейромедиатора серотонина (5-HT) и его предшественника триптофана, а также функционировании  гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой (HPA) и иммунной систем [5], которые играют ключевую роль в развитии тревожных расстройств.

Целью данной статьи является исследование нейроэндокринных, нейромедиаторных особенностей метаболизма триптофана, серотонина и других нейропептидов, играющих роль в развитии тревожных расстройств, в зависимости от пола человека, а также коморбидности тревожных расстройств с другими психическими и соматическими заболеваниями.

Материалы и методы: был проведён тщательный анализ современной  литературы с использованием баз Google Scholar, PubMed/MEDLINE, Scopus и EMBASE сроком от 31 декабря 2017 года.

Метаболизм серотонина.

Интерес к изучению нейромедиатора серотонина значительно возрос за последние 20 лет в связи с разработкой и внедрением в практику антидепрессантов, влияющих на его метаболизм, в частности, селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС). Разработка специфических лигандов для 5-HT-рецепторов позволяет визуализировать и исследовать многочисленные виды рецепторов и их функциональную роль в патогенезе заболеваний [6].

Серотонин (5-гидрокситриптамин) образуется из аминокислоты триптофана путём её последовательного 5-гидроксилирования ферментом 5-триптофангидроксилазой в присутствии ионов железа и кофактора птеридина и затем декарбоксилирования получившегося 5-гидрокситриптофана ферментом триптофандекарбоксилазой [6]. Количество серотонина частично определяется доступностью триптофана в плазме крови.

По последним данным, существует 14 типов рецепторов серотонина. Некоторые из них, например 5-HT1A (трансмембранный метаботропный G—белок-связанный рецептор), являются ауторецепторами, которые опосредуют тормозящую нейротрансмиссию, регулируя количество нейротрансмиттера в синаптической щели по механизму отрицательной обратной связи [7, 8]. Больше всего 5-HT1A рецептор обнаруживается на пре- и постсинаптической мембране в области коры головного мозга, гиппокампа, прозрачной перегородки и ядер шва [9].

Рецептор 5-НТ2А относится к постсинаптическим и является основным возбуждающим подтипом среди всех сопряженных с G-белком подтипов серотониновых рецепторов. Он широко экспрессирован не только в различных отделах ЦНС (неокортекс, обонятельная луковица, гиппокамп, миндалина, хвостатое ядро), но и на поверхности тромбоцитов, фибробластов, в клетках сердечно-сосудистой системы, нейронах периферической нервной системы [10].

Другим важным постсинаптическим 5-HT-рецептором является 5-HT2C-рецептор [11]. Человеческий ген белка этого рецептора  (HTR2C) находится в Х хромосоме, следовательно, полиморфизмы этого гена влияют на поведенческие характеристики и на предрасположенность к тем или иным заболеваниям в разной степени у мужчин и у женщин. Доказано, что избыточная экспрессия 5-HT2CR приводит к нарастанию тревожности, выявленной в поведенческих тестах (EPM и NOR). Кроме того, Heisler и его команда (2007) [12] обнаружили, что отсутствие 5-HT2CR приводит к снижению высвобождения кортиколиберина (CRH) после различных стрессовых ситуаций.

Наконец, было обнаружено, что 5-НТ3-рецептор также играет важную роль в возникновении тревожных расстройств, связанных с серотониновыми влияниями. Этот ионный канал расположен на пре- и постсинаптических мембранах и наиболее распространен в гиппокампе, миндалине и коре головного мозга [8]. Исследования на самках мышей показывают, что введение агонистов 5-HT3-рецепторов вызывает усиление тревожного поведения, и наоборот, введение антагонистов оказывает седативное действие. Интересно, что в исследовании  Bhatnagar и его команды (2004) [13] 5-НТ3-дефицитные самки  мыши проявили меньше беспокойства, чем самки из контрольной группы, в то время  как 5-HT3-дефицитные самцы в тех же условиях проявляли более беспокойное поведение, чем контрольная группа самцов.

Таким образов, серотонинергические рецепторы 5-HT1A, 5-HT2A, 5-HT2C и 5-HT3 требуют более детального изучения для понимания роли серотонинергической системы в формировании тревожных расстройств.

Роль серотонина в возникновении тревоги.

Нарушения в серотонинергических системах играют основополагающую роль в развитии  психических заболеваний, особенно с присутствием тревожного компонента [6]. Доказательства лежат в изучении экспрессии генов и активности транспортера серотонина (5-HTT, SERT).

Hariri и его команда (2002) [14] в своём исследовании обнаружили, что индивидуумы, имеющие одну или обе короткие аллели в гене, отвечающем за выработку SERT, реагируют на внешний стрессовый стимул боле высокой активностью миндалин, чем  гомозиготные особи с обеими длинными аллелями. В другом исследовании полиморфизмов генов переносчика серотонина обнаружили, что обезьяны с короткими аллелями демонстрировали более тревожное поведение, чем обезьяны с длинными аллелями [15]. Olivier и группа исследователей (2008) [16] установили, что инактивация SERT устраняет различия в поведении самок и самцов крыс в ответ на стрессовые тесты, и уровень внеклеточного серотонина у особей обоих полов остаётся исходным.

Другим немаловажным доказательством причастности серотонина к развитию тревожных симптомов является эффективность применения лекарственных препаратов, влияющих на серотонин. К ним относятся селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС) сертралин, пароксетин, эсциталопрам, а также селективные ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина (СИОЗСН) венлафаксин, которые имеют высокий уровень доказательности в лечении тревожных расстройств. [17].


 

Роль триптофана в возникновении тревоги.

Аминокислота триптофан, являющаяся предшественником серотонина, также заслуживает внимания в изучении механизмов возникновения тревожных расстройств. В зарубежной литературе существует понятие острого истощения триптофана (Acute tryptophan depletion, ATD), характеризующееся снижением  уровня триптофана плазмы крови и триптофана гиппокампа и приводящее к возникновению тревожных и депрессивных расстройств [18]. Кроме того, Silva (2017) [19] продемонстрировал, что диета, богатая триптофаном, приводит к увеличению активности нейронов в областях мозга, ответственных за опосредованное беспокойство: префронтальная кора,  прилежащее ядро, гипоталамус, центральное серое вещество среднего мозга, дорсальное и срединное ядра шва. Hsiao и команда (2016) [20] обнаружили, что триптофановая диета приводит к усилению активности симпатической нервной системы и снижению активности парасимпатической нервной системы, и что эти эффекты положительно коррелируют с базовыми показателями тревожности.

Также острое истощение триптофана может усиливать симптомы панического расстройства, тогда как богатая триптофаном диета стабилизирует состояние пациентов, склонных к паническим атакам [21]. Однако интересен тот факт, что исследование в выборке психически здоровых людей показало, что мужчины не подвержены тревожным расстройствам при снижении концентрации триптофана в плазме крови, когда как у здоровых женщин острое снижение концентрации триптофана вызывает увеличение частоты сердечных сокращений и беспокойное поведение [22].

Влияния серотонина и триптофана в зависимости от пола.

Тревожные расстройства являются распространенными в мире психическими расстройствами. Статистические данные указывают на то, что каждый 13й человек в мире имеет какую-либо форму тревожного расстройства, причём большинство из них — женщины [4]. Выше приведены доказательства роли серотонина и триптофана в возникновении тревожных расстройств. Но также неоспорим тот факт, что метаболизм и эффекты данных медиаторов зависят от принадлежности к мужскому или женскому полу.

Исследования показывают, что женщины имеют значительно больше 5-HT1A-рецепторов и значительно меньший потенциала связывания 5-HTT, чем мужчины, в тех областях мозга, где обнаруживается данный подтип рецепторов [23]. Кроме того, Dawson и др. (2009) [24] пришли к выводу, что чрезмерная экспрессия гена SERT человека (hSERT) приводит к усилению потребления глюкозы в бледном шаре, полосатом теле, соматосенсорной коре, сосцевидном теле и вентролатеральном таламусе у женщин в большей степени, чем у мужчин. Данные факты, свидетельствующие о половых различиях в серотонинергическом механизме, активно изучаются в настоящее время.

В некоторых работах делается вывод о том, что мужчины имеют более высокую функциональную активность 5-НТ в вентромедиальной префронтальной коре, миндалевидном теле и островковой доле,  чем женщины [25].  Misushima  (2006) [26] определил, что у мужчин регистрируется более высокая концентрация внеклеточного серотонина в базолатеральных ядрах миндалевидного тела, но у женщин выявляется более высокий общий уровень внеклеточного серотонина, измеряемый после  стрессового стресса длительностью 60 минут. В то же время, в других исследованиях показано, что женщины имеют более высокие уровни синтеза 5-НТ и, следовательно, концентрации мозгового триптофана, чем мужчины [27]. Christian и др. (2009) [28] изложили аналогичные выводы о том, что женщины имеют более высокие концентрации 5-HTT, доступные для тканей мозга, чем мужчины.  Grabe и его команда (2005) [29] выявили связь между коротким аллелем гена-транспортера серотонина (SLC6A4) и уязвимостью к стрессу и хроническим заболеваниям у женщин. Кроме того, парахлорфенилаланин, ингибитор триптофангидроксилазы, вызывал анксиолитические эффекты у мужчин, что привело исследователей к предположению, что анксиогенные эффекты серотонина более выражены у  мужчин [30]. Агонисты 5-HT1A могут оказывать анксиолитическое действие главным образом у женщин, хотя у мужчин также наблюдается снижение тревожного поведения [31].

Таким образом, можно сделать вывод, что половая принадлежность влияет на  многие функции серотонина, включая рецепторную экспрессию и метаболизм 5-НТ, и это оказывает влияние на возникновение тревожных расстройств.

Взаимодействие серотонина и триптофана с половыми гормонами при развитии тревожных расстройств.

Анализируя различия эффектов серотонина и триптофана в зависимости от пола, невозможно не предположить связь этих различий с влиянием половых гормонов (эстрогена, тестостерона и прогестерона). Исследования показали, что существует зависимость  между половыми стероидами и экспрессией генов, отвечающих за синтез белков-переносчиков серотонина, создавая разницу в доступности серотонина [32]. В опыте Gonzalez (1994) [33] было обнаружено, что эффекты ритансерина (5-HT антагониста) проявлялись по-разному в зависимости от пола крыс и уровня их половых гормонов. Самцы проявляли тревожное поведение в ответ на инъекции ритансерина, тогда как самки, часть из которых подвергалась андрогенизации, а другая часть нет, демонстрировали анксиолитическое поведение в ответ на ритансерин [33].

Jans и его команда (2007) [34] в своём исследовании пытались сравнивать различия серотонинергических эффектов, изменяя концентрацию триптофана в крови крыс мужского и женского пола, в результате чего было обнаружено, что женские особи более активно реагируют на большинство индуцирующих тревогу поведенческих тестов, причём уровень беспокойства обратно пропорционален концентрации триптофана. Кроме того, более беспокойное поведение проявляли самки, находящиеся на момент исследования в третьей и четвертой фазах полового цикла (метаэструс и диэструс). После проведения тестов измерялась концентрация серотонина в крови животных, и у самок она также варьировалась в зависимости от полового цикла. Данное исследование подтверждает, что снижение концентрации триптофана неодинаково влияет на возникновение тревожных расстройств в зависимости от пола и влияния половых гормонов.

Согласно результатам  исследования  González (1996) [35], тестостерон ингибирует эффекты 5-HT2 серотониновых рецепторов. Использование антагонистов данных рецепторов  уменьшало тревожное поведение самок крыс, а агонисты уменьшали беспокойное поведение лишь у искусственно андрогенизированных самок, что может свидетельствовать о том, что взаимодействие серотонина с 5-HT2 рецепторами оказывает анксиогенный эффект на женских особей, анксиолитический эффект на андрогенизированных женских особей и не оказывает значительного влияния на самцов. Кроме того, агонисты  5-HT2 рецепторов снижали половое влечение и количество половых контактов у самцов и самок в одинаковой степени. Это может указывать на то, что 5-HT2 система ингибирует действие тестостерона на гетеросексуальную ориентацию и сексуальную активность, причём это торможение не зависит от генетического пола [35]. Аналогично, Giltay и команда (2012) [36] выявили, что повышенная социальная тревожность коррелирует с низким уровнем тестостерона у женщин.


 

Взаимосвязь серотонина с нейротрофинами и нейропептидами.

Доказано, что серотонин взаимосвязан с нейротрофическим фактором мозга (BDNF), так как  BDNF поддерживает развитие нейронов серотонина. Ren-Patterson (2006) [37] доказал, что у самок мышей, имевших дефицит BDNF, не наблюдалось тревожного поведения после стрессовых тестов, в отличие от самцов. Кроме того, в гипоталамусе мышей, имевших дефицит BDNF и SERT, уровень серотонина снижался меньше, чем в других областях мозга. Это свидетельствует о том, что взаимодействие между SERT и BDNF модулирует тревожное поведение, причём этот эффект неодинаков у представителей разных полов. Интересно, что внутрижелудочковое введение BDNF увеличивает экспрессию ряда нейропептидов, включая нейропептид холецистокинин (CCK) [38]. Abramov и соавторы (2004) [39] обнаружили, что дефицит рецептора CCK-2 у самок мышей сопровождался повышенной концентрацией 5-НТ2-рецепторов в лобной коре, и эти особи не проявляли тревожного поведения после стрессовых тестов.  Поэтому исследователи пришли к выводу, что мутации в CCK-2 влияют на уровень рецепторов 5-HT2, что, в свою очередь, снижает или устраняет склонность к беспокойному поведению у самок мышей [39].

Выводы

Таким образом, многочисленные исследования последних 20-ти лет указывают на неоспоримую связь между уровнями серотонина и триптофана и их влиянием на возникновение тревожных расстройств в зависимости от пола. Это обусловлено множеством факторов: различием концентрации и эффектов серотониновых рецепторов, катаболизмом триптофана, влиянием половых гормонов, нейропептидов, зависящих от принадлежности к мужскому или женскому полу. Данные факторы объясняют половые различия в психическом статусе мужчин и женщин, а также их различную предрасположенность к возникновению тревожных расстройств.

Проанализировав данные множества исследований, мы сделали конкретные выводы о некоторых различиях.

  • 5-HT2C-рецептор играет важную роль в возникновении тревожных расстройств у женщин, так как кодирующий его ген расположен на X-хромосоме. Повышение активности данного рецептора сопряжено с увеличением тревожности, а снижение активности вызывает снижение высвобождения кортиколиберина.

  • Инактивация SERT (переносчика серотонина) нивелирует половые различия в реакции на тревожные стимулы.

  • Снижение концентрации триптофана коррелирует с повышением уровня тревоги, особенно панических расстройств, причём в большей степени это присуще женскому полу.

  • Реакция на инактивацию 5-HT2 рецепторов с помощью введения антагонистов варьируется не только в зависимости от пола, но и в особенности от фазы эстрального цикла и уровня половых гормонов у самок крыс.

  • Нейротрофины (BDNF) и нейропептиды (CCK) также влияют на метаболизм серотонина: самки мышей с дефицитом SERT и BDNF характеризовались меньшим снижением уровня серотонина в разных областях головного мозга, а также отсутствием тревожного поведения после искусственных провокаций, в отличие от самцов с аналогичным дефицитом SERT и BDNF. Также самки мышей с меньшим количеством CCK-2 рецепторов характеризуются повышением концентрации 5-НТ2-рецепторов в лобной коре и также не отвечают тревожным поведением на специальные тесты.

Несмотря на многочисленные исследования, вопрос влияния пола на роль серотонина и триптофана в возникновении тревожных расстройств еще недостаточно изучен, остаётся множество неразрешенных вопросов. Необходимо дальнейшее детальное изучение свойств данных медиаторов  для ранней диагностики и эффективного,  персонализированного лечения тревожных расстройств у женщин и мужчин.

Тревожные расстройства имеют высокую коморбидность с соматическими [40] и другими психическими заболеваниями, такими, как биполярное аффективное расстройство и депрессия [41], и могут выступать началом шизофренического процесса [42, 43, 44]. Поэтому ранняя нейробиомаркерная диагностика и лечение тревожных расстройств могут способствовать вторичной профилактике, нацеленной на предупреждение коморбидных психических и соматических заболеваний.

Литература:

  1. WHO. Depression and Other Common Mental Disorders: Global Health Estimates. Geneva: World Health Organization; 2017. Licence: CC BY-NC-SA 3.0 IGO.)

  2. Международная классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем, 10-го пересмотра (МКБ-10)  (утв. Приказом Минздрава РФ от 27.05.97 N 170) — Редакция от 27.05.1997 — с изменениями ВОЗ к 2018 году. 

  3. Клинические рекомендации. Диагностика и лечение тревожных расстройств невротического уровня (тревожно-фобических, панического и генерализованного тревожного расстройств). / Российское общество психиатров. — М.: Мед.лит., 2016 – 7 с.

  4. American Psychiatric Association. Diagnostic and statistical manual of mental disorders: DSM-5. American Psychiatric Association: Washington, D.C., 2013.

  5. Maes, M.; Leonard, B. E.; Myint, A. M.; Kubera, M.; Verkerk, R. The new '5-HT'hypothesis of depression: cell-mediated immune activation induces indoleamine 2,3-dioxygenase, which leads to lower plasma tryptophan and an increased synthesis ofdetrimental tryptophan catabolites (TRYCATs), both of which contribute to the onset of depression. Prog. Neuropsychopharmacol. Biol. Psychiatry., 2011, 35(3), 702-721.

  6. Bourin, M. Serotoninergic Systems in Anxiety. JSM Anxiety Depress., 2016 1(2), 1007.

  7. Higgins, E. S.; George, M. S. The Neuroscience of Clinical Psychiatry. Wolters Kluwer and Lippincott Williams & Wilkins: Philadelphia, 2007.

  8. Barnes, N. M.; Sharp, T. A review of central 5-HT receptors and their function.Neuropharmacology, 1999, 38(8), 1083-1152.

  9. Inoue, S.; Shikanai, H.; Matsumoto, M.; Hiraide, S.; Saito, Y.; Yanagawa, Y.; Yoshioka,M.; Shimamura, K.; Togashi, H. Metaplastic regulation of the median raphe nucleus via serotonin 5-HT1A receptor on hippocampal synaptic plasticity is associated with genderspecific emotional expression in rats. J. Pharmacol. Sci., 2014, 124(3), 394-407.

  10. Weisstaub, N. V., et al. Cortical 5-HT2A Receptor Signaling Modulates Anxiety-Like Behaviors in Mice. Science, 2006, 313(5786), 536-540.

  11. Chagraoui, A.; Thibaut, F.; Skiba, M.; Thuillez, C.; Bourin, M. 5-HT2C receptors in psychiatric disorders: A review. Prog. Neuropsychopharmacol. Biol. Psychiatry, 2016,66, 120-35.

  12. Heisler, L. K.; Zhou, L.; Bajwa, P.; Hsu, J.; Tecott, L. H. Serotonin 5-HT2C receptors regulate anxiety-like behavior. Genes Brain Behav., 2007, 6, 491-496.

  13. Bhatnagar, S.; Nowak, N.; Babich, L.; Bok, L. Deletion of the 5-HT3 receptor differentially affects behavior of males and females in the Porsolt forced swim and defensive withdrawal tests. Behav. Brain Res., 2004, 153(2), 527-535.

  14. Hariri, A. R.; Mattay, V. S.; Tessitore, A.; Kolachana, B.; Fera, F.; Goldman, D.; Egan, M. F.; Weinberger, D. R. Serotonin transporter genetic variation and the response of the human amygdala. Science, 2002, 297(5580), 400-403.

  15. Bethea, C. L.; Streicher, J. M.; Coleman, K.; Pau, F. K. Y.; Moessner, R.; Cameron, J. L. Anxious behavior and fenfluramine-induced prolactin secretion in young rhesus macaques with different alleles of the serotonin reuptake transporter polymorphism (5HTTLPR). Behav. Genet., 2004, 34(3), 295-307.

  16. Ströhle, Andreas et al. The Diagnosis and Treatment of Anxiety Disorders. Deutsches Arzteblatt international vol. 155,37 (2018): 611-620

  17. Holmes, A.; Yang, R. J.; Lesch, K. P.; Crawley, J. N.; Murphy, D. L. Mice lacking the serotonin transporter exhibit 5-HT(1A) receptor-mediated abnormalities in tests for anxiety-like behavior. Neuropsychopharmacol., 2003, 28(12), 2077-2088.

  18. Blokland, A.; Lieben, C.; Deutz, N. E. P. Anxiogenic and depressive-like effects, but no cognitive deficits, after repeated moderate tryptophan depletion in the rat. J. Psychopharmacol., 2002, 16(1), 39-49.

  19. Silva, L. C. A.; Viana, M. B.; Andrade, J. S.; Souza, M. A.; Céspedes, I. C.; D'Almeida, V. Tryptophan overloading activates brain regions involved with cognition, mood and anxiety. An. Acad. Bras. Cienc., 2017, 89(1) 273-283.

  20. Hsiao, C. Y.; Tsai, H. C.; Chi, M. H.; Chen, K. C.; Chen, P. S.; Lee, I. H.; Yeh, T. L.; Yang, Y. K. The Association between Baseline Subjective Anxiety Rating and Changes in Cardiac Autonomic Nervous Activity in Response to Tryptophan Depletion in Healthy Volunteers. Medicine (Baltimore), 2016, 95(19), e3498.

  21. Schruers, K.; Klaassen, T.; Pols, H.; Overbeek, T.; Deutz, N. E.; Griez, E. Effects of tryptophan depletion on carbon dioxide provoked panic in panic disorder patients. Psychiatry Res., 2000, 93(3), 179-187.

  22. Leyton, M.; Young, S. N.; Pihl, R. O.; Etezadi, S.; Lauze, C.; Blier, P.; Baker, G. B.; Benkelfat, C. A comparison of the effects of acute tryptophan depletion and acute phenylalanine/tyrosine depletion in healthy women. Adv. Exp. Med. Biol., 1999, 467, 67-71.

  23. Jovanovic, H.; Lundberg, J.; Karlsson, P.; Cerin, Å.; Saijo, T.; Varrone, A.; Halldin, C.;Nordström, A. L. Sex differences in the serotonin 1A receptor and serotonin transporter binding in the human brain measured by PET. Neuroimage, 2008, 39(3), 1408-1419.

  24. Dawson, N.; Ferrington, L.; Olverman, H. J.; Harmar, A. J.; Kelly, P. A. T. Sex influences the effect of a lifelong increase in serotonin transporter function on cerebral metabolism. J. Neurosci. Res., 2009, 87(10), 2375-2385.

  25. Duchesne, A.; Dufresne, M. M.; Sullivan, R. M. Sex differences in corticolimbic dopamine and serotonin systems in the rat and the effect of postnatal handling. Prog. Neuropsychopharmacol. Biol. Psychiatry, 2009, 33(2), 251-261.

  26. Misushima, D.; Yamada, K.; Takase, K.; Funabashi, T.; Kimura, F. Sex differences in the basolateral amygdala: the extracellular levels of serotonin and dopamine, and their responses to restraint stress in rats. Eur. J. Neurosci., 2006, 24(11), 3245-3254.

  27. Kim, D. K.; Tolliver, T. J.; Huang, S. J.; Martin, B. J.; Andrews, A. M.; Wichems, C.; Holmes, A.; Lesch, K. P.; Murphy, D. L. Altered serotonin synthesis, turnover and dynamic regulation in multiple brain regions of mice lacking the serotonin transporter. Neuropharmacology, 2005, 49(6), 798-810.

  28. Christian, B. T.; Fox, A. S.; Oler, J. A.; Vandehey, N. T.; Murali, D.; Rogers, J.; Oakes, T. R.; Shelton, S. E.; Davidson, R. J.; Kalin, N. H. Serotonin transporter binding and genotype in the nonhuman primate brain using [C-11]DASB PET. Neuroimage., 2009, 47(4), 1230-1236.

  29. Grabe, H. J.; Lange, M.; Wolff, B.; Völzke, H.; Lucht, M.; Freyberger, H. J.; John, U.; Cascorbi, I. Mental and physical distress is modulated by a polymorphism in the 5-HT transporter gene interacting with social stressors and chronic disease burden. Mol.

Psychiatry, 2005, 10(2), 220-224.

  1. Pettersson, R.; Hagsäter, S. M.; Eriksson, E. Serotonin depletion eliminates sex differences with respect to context-conditioned immobility in rat. Psychopharmacology, 2016, 233(8), 1513–1521.

  2. Hofmann, C. E.; Patyk, I. A.; Weinberg, J. Prenatal ethanol exposure: sex differences in anxiety and anxiolytic response to a 5-HT1A agonist. Pharmacol. Biochem. Behav., 2005, 82(3), 549-558.

  3. Gressier, F.; Calati, R.; Serretti, A. 5-HTTLPR and gender differences in affective disorders: A systematic review. J. Affect. Disord., 2016, 190(15), 193-207.

  4. Gonzalez, M. I.; Farabollini, F.; Albonetti, E.; Wilson, C. A. Interactions between 5- hydroxytryptamine (5-HT) and testosterone in the control of sexual and nonsexual behaviour in male and female rats. Pharmacol. Biochem. Behav., 1994, 47(3), 591-601.

  5. Jans, L. A.; Lieben, C. K. J.; Blokland, A. Influence of sex and estrous cycle on the effects of acute tryptophan depletion induced by a gelatin-based mixture in adult Wistar rats. Neuroscience, 2007, 147(2), 304-317.

  6. González, M. I.; Albonetti, E.; Siddiqui, A.; Farabollini, F.; Wilson, C. A. Neonatal organizational effects of the 5-HT2 and 5-HT1A subsystems on adult behavior in the rat. Pharmacol. Biochem. Behav., 1996, 54(1), 195-203.

  7. Giltay, E. J.; Enter, D.; Zitman, F. G.; Penninx, B. W.; van Pelt, J.; Spinhoven, P.; Roelofs, K. Salivary testosterone: associations with depression, anxiety disorders, and antidepressant use in a large cohort study. J. Psychosom. Res., 2012, 72(3), 205-213.

  8. Ren-Patterson, R. F.; Cochran, L. W.; Holmes, A.; Lesch, K. P.; Lu, B.; Murphy, D. L. Gender-dependent modulation of brain monoamines and anxiety-like behaviors in mice with genetic serotonin transporter and BDNF deficiencies. Cell. Mol. Neurobiol., 2006, 26(4-6), 755-780.

  9. Nawa H, Intraventricular administration of BDNF increases neuropeptide expression in newborn rat brain / H. Nawa, M. A. Pelleymounter, J. Carnahan // J. Neurosci., 1994, 14(6), 3751- 65.

  10. Abramov, U.; Raud, S.; Kõks, S.; Innos, J.; Kurrikoff, K.; Matsui, T.; Vasar, E. Targeted mutation of CCK(2) receptor gene antagonises behavioural changes induced by social isolation in female, but not in male mice. Behav. Brain. Res., 2004, 155(1), 1-11.

  11. Tawakol A, Ishai A, Takx RA, et al. Relation between resting amygdalar activity and cardiovascular events: a longitudinal and cohort study. Lancet. 2017;389:834–845.

  12. Мосолов С.Н. Биполярное аффективное расстройство: диагностика и терапия. / С.Н. Мосолов. – М., 2008. —384 с.

  13. Basic Self-Disturbances beyond Schizophrenia: Discrepancies and Affinities in Panic Disorder — An Empirical Clinical Study. Madeira L, Carmenates S, Costa C, Linhares L, Stanghellini G, Figueira ML, Sass L. Psychopathology, 2017;50:157-168.

  14. Дмитриев М.Н. Особенности диагностики и терапии тревожных расстройств в общесоматической медицине. / М.Н. Дмитриев // Ранняя диагностика и современные методы лечения на этапе первичного звена здравоохранения. Сборник статей XII конференции врачей первичного звена здравоохранения Юга России. Под ред. С.В. Шлык, Г.В. Шавкуты. – 2017.  – С. 39-43.

  15. Дмитриев М.Н. Тревожные расстройства как маска эндогенных (аутохтонных) психических заболеваний. / М.Н. Дмитриев // В сб.: Соматоневрология.  Материалы  IX Всероссийской научно-практической конференции студентов и молодых ученых. Под ред. В.А. Балязина, В.В. Ефремова, М.Н. Дмитриева. – 2018. – С. 86-93.

Комментарии:

Комментариев пока нет.

Добавить комментарий

Powered by SM Biblioteka v 0.4